
отель
"Парк Авеню"
Нью-Йорк
3
октября 1910 года
Милая
Тельма!
Теперь перед
тобой бездомный человек. Сегодня я остановился в отеле «Парк Авеню», где
останусь на день или более, однако я не чувствую себя таким уж бездомным.
Миссис Драйзер восприняла все происходящее намного легче, чем я предполагал, и
я надеюсь, что в скором времени дела улучшатся.
Конечно,
события последнего месяца были достаточно бурные. Я много размышлял о своих
отчаянных письмах, которые ты должна была получить, размышлял о том, что ты о
них думала. Я не удивлен, что ты устала от всей этой суеты. Я тоже устал, но
твоя мама положила конец этой шумихе. Она успокоилась благодаря перспективе
моего развода и нашей с тобой будущей свадьбы, стала относиться ко мне вполне дружелюбно,
однако я ей не доверяю.
Меня интересует,
что ты думаешь по этому поводу. Я не получил от тебя ни слова, моя маленькая Синяя Птичка… Сегодня
я видел две твои телеграммы к матери, однако не смог заставить ее понять, что
ты должна быть сейчас с нами при всех сложившихся обстоятельствах. Мы с твоей
матерью частично договорились о поездке
в Линор в четверг…, где ты должна нас встретить… Если я и твоя мама все же
приедем, то мы с тобой проведем вместе пару чудесных дней.
Сладенькая моя,
почему ты мне не пишешь? Ты меня разлюбила? Неужели все эти события заставили
тебя смотреть на вещи по-другому? О, я сомневаюсь в этом, помня твой взгляд, но
все же я не получил ни слова от тебя. Но я смогу выдержать нашу разлуку –
поверь мне!
Хорошо ли ты
себя чувствуешь и все также ли мила? Ты меня любишь? И будешь ли любить вечно?
У нас стоит
отличная погода. Чистое ночное небо усыпано звездами. В то время, когда я пишу
тебе это письмо, я могу наблюдать обедающих внизу людей, сидящих за освещенными
красными столиками. Поет молодая певица, журчит фонтан… Как бы мне хотелось,
чтобы ты была сейчас со мной. Я бы хотел спуститься в ресторан, и чтобы ты
сидела напротив меня. Так приятно представлять себе это, думать о тебе – и все
это так ранит душу.
Цветочек мой,
как ты мила. О Боже, как ты прекрасна и как воспоминания о тебе ранят. Если бы
я потерял тебя…., о нет – какая боль… Чувствуешь ли ты что-нибудь подобное?
Скажешь ли ты об этом когда-нибудь? Почему же такая тишина?
Тельма, милая!
Сладенькая моя! Маленькая Синяя Птичка! Божественный огонь – я люблю тебя,
люблю, люблю! Ты наполнила мои дни душевными муками и стрессом, однако все это
того стоило. Ты стоишь всего – моих терзаний, моей работы, опасности публичного
позора. Я с радость плачу эту цену, и заплачу снова. Странно, не так ли? Но так
оно и есть.
Тео
|