Глава 10
( Книга 1)
Клайду,
которого воспитывали в большой строгости, прививая ему
понятия,
не допускавшие
посещения подобных мест, то, что он увидел, должно было
бы
показаться
отвратительным. Однако от природы он был таким
чувственным и
романтичным
и в нем так настойчиво звучал давно подавляемый
голос пола,
что теперь
он был не возмущен, а, наоборот, очарован. Его занимала
сейчас
телесная пышность
почти всех этих фигур, хотя бы ими и управлял
тупой и
лишенный романтики
ум. В конце концов здесь
все же была красота:
бесстыдная,
чисто плотская, обнаженная и доступная.
И не нужно было
преодолевать
какие-то настроения, нарушать какие-то
запреты, чтобы
сблизиться
с любой из этих девушек... Одна
из них, очень миленькая
брюнетка,
одетая в черное с красным и с красной лентой на лбу,
держалась
запросто с
Хигби и уже танцевала с ним в глубине комнаты
под джазовый
мотив, который
кто-то бестолково барабанил на пианино.
И
Ретерер, к удивлению Клайда, уже сидел в позолоченном
кресле, а на
коленях у
него полулежала высокая девица с очень
светлыми волосами и
голубыми глазами.
Она курила папиросу и притопывала золочеными туфельками
в такт мотиву.
Поразительное, сказочное зрелище - казалось Клайду!
А перед
Хеглендом
стояла, подбоченясь и расставив ноги, пухлая, миловидная
девица
немецкого
или скандинавского типа. И Клайд слышал,
как она спрашивала
высоким пискливым
голосом: "Поухаживаешь за мной сегодня?" Но
на Хегленда,
по-видимому,
не очень действовали эти заигрывания: он равнодушно
покачал
головой, и
девушка отошла к Кинселле.
Пока
Клайд глядел и размышлял, хорошенькая
блондинка лет двадцати
четырех -
ему она показалась моложе - придвинула стул и села рядом
с ним.
-
Вы не танцуете? - спросила она.
Клайд
нервно покачал головой.
-
Хотите, научу?
-
У меня все равно не получится.
-
Да это же совсем нетрудно! Пошли!
Но
Клайд решительно отказался, хотя ее любезность была
ему приятна.
-
Ну, может, выпьете? - предложила она тогда.
-
Непременно, - любезно согласился он.
Девица
сделала знак негритянке, и через минуту
перед ними оказался
столик, а
на нем бутылка виски и содовая. Клайд едва не онемел
от испуга.
У него в кармане
всего сорок долларов, а он слышал от других, что
здесь
каждый бокал
стоит не меньше двух долларов. Подумать только, что
он тратит
такие деньги!
И угощает такую женщину! А дома
у него мать, сестра,
братишка,
и они едва сводят концы с концами... И все же
он заказывал и
платил, чувствуя,
что он ужасно, невозможно расточителен, прямо
устроил
какую-то оргию...
Но раз уж он здесь, надо держаться до конца.
Притом
Клайд заметил, что девушка и в самом деле хорошенькая.
На ней
было вечернее
платье из голубого бархата, туфли и чулки того же цвета,
в
ушах голубые
серьги. Открытые плечи, шея и руки были
полные и нежные.
Особенно смущали
Клайда глубокий вырез ее платья - он едва
осмеливался
смотреть в
ту сторону - и ее накрашенные щеки и губы - вернейшие
приметы
продажной
женщины. Однако она не казалась слишком навязчивой,
наоборот, -
держалась
очень просто и с интересом смотрела в
его глубокие, темные
глаза, полные
тревоги.
-
Вы тоже работаете в "Грин-Дэвидсон"? - спросила
она.
-
Да, - ответил Клайд, всячески стараясь показать, что
все это для него
не ново и
что он уже не раз бывал в таких местах, в такой же обстановке.
-
А откуда вы
знаете?
-
Я знаю Оскара Хегленда. Он здесь бывает. Он ваш Друг?
-
Да. То есть мы вместе работаем в отеле.
-
Но вы раньше здесь не бывали?
-
Нет, - быстро ответил Клайд и тут же мысленно спросил
себя, откуда
она знает,
что он не был здесь раньше.
-
Я так и думала. Я уже видела почти всех остальных, а
вас ни разу не
видала. Вы
недавно в отеле, правда?
-
Да, - сказал Клайд не без досады. Он поминутно
то морщил лоб, то
супил брови
в непроизвольной гримасе: это бывало с ним всегда,
когда он
нервничал
или глубоко задумывался. - Ну и что же?
-
Да ничего. Просто я сразу догадалась. Вы не похожи
на них, совсем
другой.
Она
улыбнулась странно и ласково. Клайд не понял ни
этой улыбки, ни
настроения
девушки.
-
Чем же я другой? - хмуро и сердито спросил он, отпивая
из бокала.
-
Одно я знаю наверняка, - продолжала она, не обратив
внимания на его
вопрос, -
вы не очень-то любите таких девушек, как я. Правда?
-
Нет, почему же... - сказал он уклончиво.
-
Нет, не любите. Я вижу. Но вы мне все равно нравитесь.
Мне нравятся
ваши глаза.
Вы не такой, как все эти ребята, - благороднее, добрее.
Я уж
вижу, что
вы другой.
-
Ну, не знаю, - ответил Клайд, очень довольный и польщенный.
Он
все продолжал морщить лоб. Возможно, эта девушка не
такая уж плохая,
как он думал.
Она умнее других, как-то утонченнее. И костюм у нее
не такой
бесстыдный.
И она не набросилась на него, как другие на Хегленда,
Хигби,
Кинселлу и
Ретерера. Теперь почти все его товарищи сидели на стульях
или
диванах, держа
на коленях девиц. Перед каждой
парой стоял столик с
бутылкой виски.
-
Смотрите-ка, кто пьет виски! - крикнул Кинселла
тем, кто еще мог
обратить внимание
на его слова, и указал глазами на Клайда.
-
Не надо меня бояться, - говорила девушка, в
то время как Клайд,
испуганный
и очарованный, смотрел на ее руки, шею, на
слишком открытую
грудь. - Я
не очень давно этим занимаюсь, и не была бы я здесь,
да вот не
везло мне
в жизни. Мне бы хотелось жить дома с родными, но теперь
они меня
не возьмут.
Она
с серьезным видом опустила глаза, думая главным
образом о том,
какой неопытный
и глупый этот Клайд - совсем желторотый птенец. И еще
она
думала о деньгах,
которые он у нее на глазах вынимал
из кармана, -
изрядная пачка...
И еще о том, что он и правда миленький:
не то чтобы
очень красивый
или сильный, но славный.
А
Клайд в эту минуту думал об Эсте, о том, куда она уехала
и где она
теперь? Кто
знает, что с ней? Что могло с ней произойти? Может быть,
и с
этой девушкой
случилось такое же несчастье, как с его сестрой? В нем
росло
искреннее,
хотя и немного презрительное сочувствие,
и он смотрел на
сидящую рядом
девушку, словно желая сказать: "Бедняжка".
Но сейчас он не
решался вымолвить
ни слова, не решался ни о чем спросить.
-
Вот вы, молодые люди, приходите в такие дома,
как наш, и всегда
думаете о
нас очень плохо, я ведь знаю. А мы вовсе не такие скверные.
Клайд
все морщил лоб. Может быть, и в самом деле
она не такая уж
скверная?
Она падшая женщина, конечно... испорченная,
но хорошенькая.
Время от времени
он посматривал на остальных девиц, и ни
одна ему не
нравилась
так, как эта. И она находит, что он лучше других, благороднее,
-
так она сказала.
Комплимент попал в цель.
Она
наполнила бокал Клайда и заставила его выпить вместе
с ней.
Тем
временем явились новые гости, и новые девушки вышли
из загадочных
глубин дома
им навстречу.
Клайд
заметил, что Хегленд, Ретерер, Кинселла
и Хигби таинственно
скрылись куда-то
по задней лестнице, отделенной
от зала тяжелыми
портьерами.
И когда появились новые гости, девушка
предложила Клайду
перейти на
диван в глубине комнаты, где было меньше света.
Здесь
она придвинулась к нему вплотную, погладила по руке
и, наконец,
взяв его под
руку и тесно прижимаясь, спросила, не хочет ли он посмотреть,
как мило обставлены
комнаты во втором этаже.
И
Клайд, видя, что он остался здесь один из всей компании
и никто за
ним не
наблюдает, позволил льнувшей к
нему девушке увлечь его по
занавешенной
лестнице наверх, в маленькую розово-голубую комнату.
И все
время он твердил
себе, что делает преступный и опасный шаг и что это
может
кончиться
для него большой бедой. Вдруг он схватит какую-нибудь
ужасную
болезнь. Или
девушка потребует с него больше, чем он может заплатить.
Он
боялся девушки,
себя, всего на свете... безмерно волновался
и чуть не
потерял дар
речи, одолеваемый страхами и сомнениями. И все же он
шел, и,
как только
дверь закрылась за ним, эта прекрасная, грациозная
Венера с
округлыми
формами обернулась и обняла его; потом спокойно
стала перед
большим зеркалом,
в котором он мог видеть ее всю, и начала раздеваться...
Сканирование и редактирование текста:
HarryFan, 20 March 2001
|